Татьяна помнит всех своих родственников до восьмого колена и старается каждое воскресенье в 18:30 быть на моленьях в Сиротском доме (так духоборы называют службу). Сегодня приход в Сиротский дом – это скорее традиция, суть которой мало кто знает, признает Глухова.
Ещё в советское время духовные встречи в воскресенье были формой общения, на них собиралось всё село. Мужчины и женщины обсуждали важные вопросы в разных комнатах.
Если в XIX веке самые радикальные из духоборов требовали отказа от мяса, вина, табака и сахара, то их потомки не против алкоголя и охоты. Местная кухня во многом похожа на грузинскую, а от былого вегетарианства не осталось и следа. Молитвы перед обедом читают не все и не всегда. «Религиозный момент ушёл, но осталось общее восприятие мира», – рассказывает Екатерина Куркина, которая модерирует сообщество «Духоборы» в «Одноклассниках». Прародители Куркиной родились в Гореловке, затем переехали в Ставрополье. «Основой духоборчества была вера, так принято думать, но мне кажется, что людей связывало не только это, а общее восприятие мира, умение прощать других, любовь к труду, чувство собственного достоинства, нежелание следовать системе».
«Раньше у детей было больше интереса к своей культуре. Но чем меньше нас здесь остается, тем меньше к нам интереса. Сейчас детям лишь бы под парту залезть и достать телефон с интернетом», – рассказывает учительница Ирина Тамилина. Преподавание в муниципальной школе идёт на русском, хотя учатся там и духоборы, и армяне, и грузины. Сейчас в одноэтажную школу ходят около 40 детей, хотя она рассчитана на 800 учащихся. В малолюдных классах стоят железные печки, на стенах висят портреты Толстого.
Переселение народов
Пытаясь сопротивляться отъезду соплеменников, Сухоруков помогает местному хору, а у себя дома собрал детский клуб, где учит плотничать и выжигать по дереву. В одноэтажном доме по черно-белым фотографиям и старинным описаниям он обставил комнату в классическом для духоборов стиле: вдоль белых стен – деревянные лавки, множество вышитых полотенец, на подоконнике – старинная утварь. «Здесь у меня и специальная комнатка, чтобы юноша и девушка могли вспомнить свои корни, попробовать пожить, как их предки», – с энтузиазмом говорит Сухоруков. В доме он живёт один, дети переезжать в Гореловку отказываются. «Моя работа – это сохранение закваски, ведь брожение идет. Мир на сносях – просто мы новое пока не видим».