Как в России появился «коп по черепам», какие вещи можно найти на месте боёв Второй мировой, и что ждёт этот нелегальный промысел в будущем — Никита Цицаги отправился на вылазку с чёрным копателем и попробовал разобраться в этом необычном хобби.
Мое знакомство с поисковиками началось с Андрея. Мы встретились случайно в книжном магазине в центре Москвы. Стоя между рядами узких полок, заставленных до потолка толстыми корешками, он разглядывал старый альбом с немецкими фотографиями, сделанными в Украине в 1940 году.
«Гляди, как он смотрит на немцев, — обратился ко мне Андрей. — Словно увидел инопланетян».
На черно-белой карточке были запечатлены двое солдат. За их спиной тянулось черное вспаханное поле. В центре между ними стоял мальчик, он смотрел прямо в камеру с задумчивым видом. Один из солдат показывал пальцем на дорожную табличку, указывающую направление в сторону деревни.
Между нами завязался разговор. Андрей говорил об архивных снимках, о первых днях войны, о фугасных снарядах и солдатских жетонах, остававшихся на трупах военных после смерти. Так я познакомился с черным копателем, который раскапывает предметы, захороненные под слоем земли.
Черных копателей ещё называют кладоискателями, поисковиками, трофейщиками и копачами. Чтобы встретиться с ними, придется отправиться на блошиный рынок, в архивную библиотеку или на частный военный форум, где они могут без опаски рассказать друг другу историю своих находок, обменяться полезной информацией, продать ценные предметы с рук или собрать команду для нового похода. Они неохотно берут с собой на коп лишних людей, предпочитая ходить в одиночку или в команде таких же энтузиастов: за раскопку некоторых предметов в России можно получить уголовный срок.
Через несколько месяцев мы договорились, что Андрей возьмет меня с собой в следующий поход. Мы выдвинулись из Москвы рано утром и поехали в сторону области на электричке. Дорога до областного города, рядом с которым проходила линия фронта, заняла несколько часов. На конечной остановке мы сделали пересадку и продолжили путь на автобусе. За окном мелькали пустыри, ржавые крыши, панельки, лес, чьи-то дачи и «Магниты».
Спустя час автобус довез нас до нужного места. Мы вышли на пустой остановке и пошли в сторону точки, отмеченной на карте.
«Интерес к тому, что захоронено под землей, было во мне с самого детства, — рассказывает Андрей. — Помню, как мы бегали в лесу и натыкались на окопы. Всегда хотелось покопаться в них и найти что-нибудь интересное. Только было очень страшно. Что если стукнешь по мине лопатой, и она взорвется? Или наступишь на несдетонированный снаряд?
Когда я был ребенком, война только закончилась, нам всегда казалось, что она была где-то рядом. В школах, в пионерских организациях — везде говорили, о том, что была война, и вместе с войной пришли полчища врагов, которые хотели нас захватить. Так мы и росли с этой мыслью. Но после того, как я занялся «копачем», война стала для меня ближе, чем за всю мою советскую жизнь».
Коп по черепам
Мы пересекаем городскую черту и попадаем на дачные участки. Избегая обжитых домов, мы обходим эту территорию через лесные тропинки. К копачам любые местные жители относятся с недоверием: могут и полицию вызвать, если поймут, зачем мы приехали.
Постепенно крыши дач исчезают из вида, и мы выходим на окраину широкого поля. В дальнем конце прорастают очертания леса — где-то там начинается первая фронтовая линия, рядом с которой проходили затяжные бои. Рядом стоит памятник 17 советским солдатам, которые были призваны из соседней деревни на фронт. Обратно не вернулся никто.
«Была такая деревня Васильково, — начал рассказ Андрей. — В 80-х годах местные жители узнали, что во время войны там расстреляли около 2000 немецких солдат. Отряд «Мертвой головы», элитное подразделение СС. Вскоре поползли слухи, что до войны немцы часто делали себе золотые и серебряные зубы. Тогда местные взялись за лопаты и пошли искать эти могилы. Начался „коп по черепам“.
Захороненных солдат раскапывали, вынимали и обыскивали трупы. Есть зуб — доставали, нет зуба — оставляли кости там же, они обрастали мхом и травой. Затем в 90-е кто-то из пришлых узнал про эту область, богатую на находки. Вот только если там появлялся кто-нибудь с металлоискателем, местные могли его и убить, или шины проколоть: „Мы здесь копаем, это наше место“.
Главная причина того великого „копача“, который начался в 90-х, — это, конечно, развал Советского Союза. Появилось огромное количество людей без работы, еды и денег. И в то же время на рынке стали свободно продавать металлоискатели. Кто-то даже научился на этом зарабатывать. Одни находили оружие и, отреставрировав его, продавали с рук. Другие искали иконы и клады с монетами. Для меня же главным всегда были солдатские жетоны».
Поиск артефактов
Добравшись до леса, мы решаем оставить тяжелые рюкзаки и идти налегке. Вещи бросаем у упавшего дерева. Андрей достает запчасти металлоискателя, собирает все вместе, вставляет батарейки, настраивает антенну. Металлоискатель издает короткий резкий сигнал. Теперь можно приступать к поиску.
«Я предпочитаю ходить один, — признается Андрей. — Но как-то я нашел одно место и стал приезжать туда каждый месяц. Спустя время я стал натыкаться на повторные раскопки своих блиндажей. И рядом с ямами постоянно оставались пустые бутылки водки. Я все думал, кто идет по моему следу? Видимо, алкоголиками эти люди были страшными. Они только пили и копали, а затем втыкали пустые бутылки горлышками в землю. Мне показалось, что кроме копа у них ничего не было в этой жизни. Но мы ни разу не пересеклись, и спустя время я перестал туда ездить.
Прошел год, и я случайно вспомнил об этом в разговоре со своим знакомым. „А, это два брата-алкаша“, — сказал он мне. Потом помолчал и добавил: „Один из них умер уже“. Когда я вернулся на это место, новых бутылок я больше не нашел».