Социологи выяснили, что история личной мобильности для сибиряков считается одной из важнейших предпосылок формирования идентичности. Путешествия информантов были связаны с их деятельностью, уровнем дохода, с возрастом. Чаще других рассказывали о перемещении по стране люди свободных профессий, среди которых преподаватели, историки, журналисты, и люди со средним и высоким уровнем дохода. Гипотеза исследователей о том, путешественники называют себя сибиряками чаще, чем те, кто из Сибири выезжает редко, подтвердилась – рефлексия этих информантов была спровоцирована столкновением с другой культурой, в противопоставлении «своих» – «чужим». Некоторые информанты говорили о желании уехать из Сибири: среди них были те, кто мало путешествовал и описывал «сибирскость» не через сравнение, а на основании проблем региона.
«Нам не принадлежит ничего, все не наше, все создается нами, но это нам не принадлежит, а все принадлежит Москве или Петербургу. Вот даже взять наш нефтезавод – он же уже не наш, омский, это конец 90-х – начало 2000-х. Люди переживают по этому поводу, все возмущены… Это отток денег, конечно же, это же уже не в бюджет региона. Люди переживают, но пока терпят… настолько уже забили людей». (ж., 20, Омск)
«Я не знаю, чем отличаются сибиряки, я нигде не был». (А., 35, м., Новосибирск)